28 января произошло уникальное событие в истории Русского Православия — нам вернулась великая святыня Поморья мощи преподобного отца нашего Варлаама Керетского. Преосвященнейший Митрофан, епископ Североморский и Умбский, вдохновлённый участием в столь знаковом для него лично событии, решил напомнить нам историю святыни в своей статье.
Икона прп. Варлаама
Явление в Керетской часовне
Осенью 1722 года архиепископ Холмогорский и Важский Варнава (Волатковский) получил удивительное донесение из села Керети. Священник Василий Ефимов со своим причтом, докладывал Владыке о том, что, исполняя его благословение и указ Святейшего Синода, которым повелевалось: «все деревянные часовни, где построены, разобрать, а каменные употребить на иные потребы», они приступили к разборке часовни, что с давних лет стояла над могилой преподобного Варлаама, уроженца этого села. Однако вскоре они вынуждены были прекратить работы по разборке часовни, так как в ней «явился преподобнейший Варлаам, которого здесь почитали за святого издавна, но еще не свидетельствованный»[1].
Идея упразднить в России часовни, появилась у Петра I еще в 1707 году, когда «по именному Его Императорского Величества указу, было велено все в Санкт-Петербурхе построенные часовни разобрать и обретающиеся в них иконы и книги убрать в церкви». В 1722 году Святейший Синод пошел дальше и проявил «ревность не по Бозе», посчитав, что «понеже в царствующем граде так учинить определено, то и в прочих городах и селах часовни упразднить должно». В итоге был издан Указ от 28 марта 1722 года «О не дозволении вновь строить часовни и об упразднении уже существующих» [2], который в Архангельские пределы был доставлен лишь к июлю месяцу. Срок же «оному часовен разбранию, полагался в каждом месте от получения сего указа на неделю».
Мы не знаем, что именно сказал явившийся в часовне «преподобнейший Варлаам», поскольку сам текст донесения отца Василия, подписанный всем причтом до нас не дошел. Но, судя по тому, что работы были прекращены, надо полагать, святой ясно высказал свое мнение об этом, явно неблагочестивом деянии. И если мы припомним, подчас не очень деликатные манеры Керетского старца, выказываемые им при своих явлениях, то можно предположить, что прещения он дал достаточно строгие.
Владыка запросил у Святейшего Синода указаний, как поступать в сложившейся ситуации. И вот, 15 января 1723 года указом Святейшего Синода из Соловецкого монастыря в село Кереть был направлен иеродиакон-инквизитор (!) Иосиф для сбора сведений о житии и чудесах преподобного. Записав рассказы священника села Кереть Василия Ефимова, иеродиакона Николая и старосты с мирскими людьми, иеродиакон Иосиф передал их провинциалу[3] иеродиакону Александру, который предоставил эти сведения в Святейший Синод. Казалось, что этим все и закончится, поскольку прославлять святого, совершившего грех убийства, да еще взявшего на себя странный образ подвижничества, вряд ли кто рискнет. Тем более в селе Керети, в значительной степени приверженном расколу. Так что дело это постепенно стало забываться.
И тут, неожиданно, в самом конце 1724 года, спустя почти два года, преосвященному Варнаве последовал Указ Святейшего Правительствующего Синода — произвести освидетельствование мощей преподобного Варлаама Керетского. Мы уже не узнаем, каким образом и в результате чего было принято это удивительное для Синодального периода Церкви решение. Надо прямо сказать, что это распоряжение было абсолютно не возможным, не мыслимым для того времени, и может быть объяснимо лишь неким чудесным Божьим вмешательством, наподобие того «явления у Керетской часовни». Об этом говорят сами исторические факты.
Самая первая канонизация произошедшая после учреждения в 1721 году на Руси Святейшего Синода совершилась лишь в 1757 году, когда был прославлен выдающийся русский митрополит Димитрий Ростовский. Надо сказать, что это великое событие в духовной жизни Церкви, прославление святителя Димитрия, началось несколько ранее, обретением чудотворных мощей святителя осенью 1725 года.
И теперь, вдруг, оказывается, что раньше этого знаменитого исторического события в 1724 году был издан Указ Святейшего Правительствующего Синода произвести обретение мощей преподобного Варлаама Керетского.
Таким образом, владыка Варнава, оказался перед серьезной проблемой, поскольку Керетская волость еще со времен «Соловецкого сидения» (1667–1676 гг.) пребывала в расколе, «известном под именем русского старообрядства». Предстоящее обретение мощей преподобного Варлаама Керетского грозило стать очередным крайне неприятным для Церкви фактом вторжения политики в «жилище Святого Духа». Однако Указ Святейшего Синода надо было исполнять, и владыка Варнава направил свое «указное предписание» настоятелю Соловецкого монастыря архимандриту Варсонофию, «чтобы ехать ему, архимандриту, в Керецкое село или священника искуснейшего послать, и в оной Керецкой волости за святаго почитаемаго освидетельствовать».
Первое обретение мощей
Поклонный крест в Керети
Архимандрит Варсонофий на обретение мощей сам не поехал. Как и каждый настоятель крупного монастыря того времени, он в 1720 году был избран лично императором из иеромонахов Александро-Невской лавры. Такой порядок был установлен с 1715 года, и таким образом, все будущие архимандриты духовно созревали и нравственно формировались в стенах лавры под личным контролем Петра I, в ходе придворных служб в церквях дворцов.
Отец Варсонофий понимал, что владыка Варнава этим «указным предписанием» всю меру ответственности за возможные последствия обретения мощей в селе приверженном расколу перекладывает на него. Равно, как и возлагает на него весь грех предстоящей неправды. Этот грех предстоящей лжи состоял в том, что с одной стороны мощи преподобного надо обретать и свидетельствовать, а с другой стороны, прославления Варлаама в мощах и последующей канонизации, допустить, по политическим соображениям, никак было не возможно. Да и, вообще, сам этот «деревенский рыбацкий» святой, с его сомнительным подвигом, настоятелю мало импонировал. Так что, предстоящая задача, прямо скажем, была не их приятных.
Однако теперь предстояло еще найти такого «священника искуснейшего», которому можно было бы все это доверить. Для исполнения этого щепетильного дела настоятель выбрал Соловецкого иеромонаха Иону.
В самой Керети, тем временем, готовились к обретению мощей преподобного Варлаама, которое было назначено на 15 января 1725 года. С вечера 14 января и всю ночь «в часовне над мощми псалтирное пение читали до утра два человека, и для хранения мощей приставлено же было два человека»[4].
С прибытием в село Соловецкого иеромонаха Ионы, приехавшим с десяцким Кушерецкой волости священником Епимахом Кононовым (который, надо так понимать, являлся представителем владыки Варнавы)[5], «в церкви святителя Николая чудотворца святую Литургию служили». После Литургии и молебна прибывшие представители церковных властей, вместе с «тоя церкви священником и мирскими людьми, пришедши в часовню, где преподобный погребен, гробницу его и помост разобрали и землю копали».
О результатах освидетельствования мощей иеромонах Иона в своем донесении докладывал, как и требовалось, «сдержанно»: «Обрели преподобного Варлаама в часовне, в земле, глубиною аршина в полтора, не во гробе, но просто лежаща, токмо одежды на нем монашеские обветшалые, а во оных кости ветхия, и основание, и подобие все человеческое, кроме благоухания, так как и прочих кости лежат».
Совсем иную картину увидели и представили в своем донесении другие участники освидетельствования, священник Епимах Кононов, священник Василий и дьячек Игнатий: «как выкопали глубиною до персей человеку, то обрели мощи преподобнаго Варлаама в целости, в Поморской кережке лежаща, в черном русском кафтане облачен. Кережка же вся та изгнила, а кафтан и ризы на Преподобном, яко же вчера облечены — никакому тлению не прикоснулись. И образ его сохранился в подобии, яко же на иконе его изображен, на главе его власы и брада — все цело. А благоухания в начале, в часовне никакого от мощей его не было, а как оные его мощи из земли вынули, да внесли в алтарь церкви великомученика Георгия, тогда от мощей его благоухание всем видимым стало, подобное тому, как от росного ладана дым. И сказывали мы иеромонаху Ионе: исходит де от мощей Преподобного благоухание, он же, иеромонах, нам отвечал: от печи дым исходит, а не благоухание».
В тот же день, при молебном пении, и «при собрании народа обоего полу, перенесены были мощи преподобного Варлаама в церковь святаго великомученика и страстотерпца Георгия, где и положены были честне против леваго крыласа, близ олтаря у северных дверей»[6].
Храм прп. Варлаама Керетского в Чупе (сгорел в 2010 г.)
«Быть мощам в земле»
Получив два, вышеупомянутых донесения, архиепископ Варнава понял, что состоялось полноценное обретение мощей святого подвижника. И что, на сегодня, абсолютно невозможно уже заставить Керетский приход эти мощи опустить в землю. Давать же ход процессу официального прославления Керетского подвижника Владыка не видел достаточных оснований, с трудом, видимо, воспринимая его житие и суть весьма «соблазнительного» подвига Варлаама.
В конечном итоге Архиерей решил поступить по известному совету евангельского Гамалиила: «если это предприятие от человеков, то оно разрушится, а если от Бога, то вы не можете разрушить его» (Деян. 5, 38;39). Архиепископ Варнава решил пока вообще ничего не предпринимать.
Тем временем, почитание преподобного Варлаама, Керетского чудотворца набирало все большую силу. Паломничество на поклонение мощам Керетского подвижника становилось все более массовым. «Прихождаху к нему множество народа с верою исцеления ради, и помощь приемлющее неоскудно»[7]. В Холмогорской епархии, таким образом, создавался прецедент всенародного почитания благодатных мощей подвижника древности, отношение Церковных властей к которому, официально так и не определилось.
И вот, спустя еще два года, в 1727 году из канцелярии Святейшего Синода пришло напоминание о необходимости донести результаты исполнения Указа 1725 года об освидетельствовании мощей Варлаама Керетского.
Владыка Варнава срочным порядком представил в Синод донесение, в котором приведенные нами выше два свидетельства, назвал «несогласованными меж собой». Так же он сообщал, что исходя из этой явной несогласованности[8], им дано указание: «На том месте, где рака Преподобнаго поставлена, выкопав яму, учинить в ней гроб каменный или кирпичный. Или обставив по бокам досками и вложив в раку Святаго, учинить на верху своды и закрепив землею, засыпать до указу вашего святейшества [Святейшего Синода], а панихиды в приличные дни и в Проскомидии и в Литургии править по нем, и поминать». В завершение своего донесения Высокопреосвященный Варнава «спрашивал Синод, как тот заблагорассудит быть и чинить повелит».
Святейший Синод «рассуждая о том, что в вышеупомянутых свидетельствах явилась рознь, приказали: быть тем мощам в земле». Так же было определено, что «впредь о таких мощах свидетельство чинить опасно, и тех людей, которые к таким мощам станут приписывать чудеса, приводить к присяге – не ложно ли, и для какой учинили страсти, ибо и в оной «Повести…» означены трое человек те чудеса приписующие, а какова они жития и не подозрительны ли, не означено, почему и верить тому не надлежит»[9].
Так еще почти на двести лет великий заступник Крайнего Севера преподобный Варлаам Керетский оказывался вне признания официальных властей Российской Православной Церкви.
Потому и не имеем мы больше иных «поведаний о чудесах», кроме тех, что собрал «некий муж именем Петр Буторин» в 1664 году. Желающих быть «приведенными к присяге» и подвергнуться допросу о том, «для какой страсти» свидетельствуют они «ложь», естественно, не оказалось.
При этом надо заметить, что все эти решения, политически аргументированные указы и предписания, жили какой-то своей собственной жизнью бумажной переписки, не имея, подчас, никакого отношения к реальному положению на местах. Так было и в данном случае. В начале XX века уверенно сообщалось: «Святые мощи преподобного Варлаама Керетского перенесены были в церковь св. великомученика Георгия Победоносца и положены против левого клироса, близь алтаря у северных дверей, где они и поныне пребывают»[10]. К слову заметить, и «неугодная» часовня у алтаря над могилой Преподобного, так же осталась не разобранной.
Храм вмч. Георгия Победоносца в Керети
Второе обретение
Эта историческая часовня простояла 150 лет и сгорела лишь в 1769 году, вместе с древними церквями села — Георгиевской и Никольской. При пожаре мощи были отнесены из церкви метров на триста от села. По преданию от этого места в сторону пожара побежал ручей, вода которого помогла остановить дальнейшее распространение огня на деревню. След Варламова ручья пересекающего территорию бывшего села существует и поныне. Памятный крест на этом месте сохранялся жителями до нашего времени[11]. Мощи были укрыты здесь во временной часовенке до 1773 года. В этом году в Керети было закончено строительство новой двух предельной (двухэтажной) церкви великомученика Георгия с приделом святителя Николая Чудотворца. Рака с мощами преподобного Варлаама была (к сожалению) помещена на втором этаже, так же, традиционно у левого клироса.
Известный финский фольклорист Э. Ленрот, посетивший Кереть в 1837 году, оставил нам в воспоминаниях интересную подробность: «Говорят, в церкви хранятся мощи некоего Варлаама, гроб которого висит привязанный к потолку». Если финский протестант чего-нибудь не напутал, то, скорее всего, речь идет об остатках, той самой кережки, в которой были обретены мощи Варлаама. Под потолком они могли оказаться с целью не допустить растаскивания святыни по кусочкам почитателями памяти Преподобного.
26 мая 1857 года в Керети случился новый пожар, и сгорело 26 домов. Георгиевская церковь села сгорела дотла и мощи преподобного посчитали утраченными. Через несколько дней, «когда сделалось возможным находиться на месте сгоревшей церкви», священник Федор Ануфриев с крестьянами обнаружил на пепелище чудесным образом сохранившиеся небольшие части мощей преподобного Варлаама. При этом было отмечено, что «от тех частей, кои не очень перегорели, действительно благовонный запах издается…»[12] Таким образом можно говорить, по сути, о факте второго обретения мощей. Датой этого обретения мощей необходимо признать дату стоящую на официальном рапорте священника Феодора Ануфриева на имя архангельского епископа Антония (Павлинского) – 3 (15 по н.ст.) июня 1857 года.
Оставшиеся части мощей святого были «сложены следственной комиссией, и за приложенными оной печатями, хранились в устроенной для временного священнослужения часовне»[13] до 1867 года[14].
В этом году завершили строительство новой трехпредельной Никольской церкви, построенной усилиями немногих прихожан, в основном семейством лесопромышленников Савиных[15]. Мощи были уложены в богатую раку, изготовленную в Санкт-Петербурге и пожертвованную женой Савина. Рака эта была поставлена в северном пределе, освященном уже в честь преподобного Варлаама Керетского Чудотворца, что, по сути, явилось свидетельством состоявшегося, наконец, официального местного прославления Святого.
Мощи святого заступника мореходов Севера пользовались необычайным почитанием всех поморских промышленников, как берегов Белого, так и Баренцева морей.
Храм прп. Серафима Саровского в Лоухи
Третье обретение мощей
22 мая 1949 года Георгиевская церковь села Кереть вновь сгорела. Священник села был арестован еще в 1937 году. Однако в этот раз ковчег с мощами Преподобного, часть уцелевшей утвари, книг и икон успели вынести из церкви и снести в небольшую избушку. В этой избушке собирались помолиться последние верующие жители села.
Сохранились свидетельства участников археографической экспедиции Мурманского Педагогического института в 1961 году в село Кереть. По их описаниям «много мелких косточек темно коричневого цвета хранились в деревянном киоте с разбитым стеклом. Бабушки очень переживали, что им надо разъезжаться, и куда им отдать эту святыню. Предлагали нам забрать для хранения, но для нас тогда все это было не понятно и эти реликвии ценности не представляли» (Из рассказа участников экспедиции автору в 1998 году).
Этот отъезд жителей Керети был вызван принятым руководством страны волюнтаристским решением на ликвидацию, так называемых, «неперспективных деревень». В стране уничтожили 40 тысяч поселений. В 1960 году был ликвидирован Керетский колхоз «Красный рыбак», закрыты школа, больница, магазин, хлебопекарня и библиотека. Был упразднен Сельский совет и отключен свет. Большинство жителей стало перебираться в Чупу и Лоухи. По истечении четырех с лишним лет старинное поморское село Кереть прекратило свое существование.
В конце 60-х годов последние жители Керети покинули село. Избушка–молельня сгорела. Престарелые свидетели этих событий – почили. На сегодняшний день села Кереть практически не существует. В течение пятидесяти с лишним лет судьба оставшихся после пожара частиц мощей преподобного Варлаама оставалась неизвестной.
И вот в январе 2015 года в Костомукшскую епархию пришло известие, что мощи преподобного Варлаама Керетского пребывают в Санкт-Петербурге. Внук одной из жительниц села Кереть поведал, что бабушка завещала ему хранить эту святыню, которую она вывезла из села покидая родные края в 60-е годы XX века.
К 28 января 2015 года мощи из Санкт-Петербурга прибыли в церковь Серафима Саровского поселка Лоухи. Состоялась совместная служба клира Костомукшской и Североморской епархии. Божественную Литургию при большом стечении верующих и паломников обеих епархии, с любезного разрешения епископа Костомукшского и Кемского Игнатия (Тарасова), возглавил епископ Митрофан (Баданин).
После завершения торжеств делегация Североморской епархии убыла в свои пределы. К концу дня 28 января часть мощей преподобного Варлаама Керетского была встречена жителями Североморска в храме св. мучениц Веры, Надежды, Любови и матери их Софии. На следующий день была отслужена Божественная Литургия собором духовенства Североморской епархии.
Таким образом, спустя 290 лет, очевидным Божьим промыслом по молитвам великого подвижника долгожданная святыня прибыла на самый Крайний Север Руси, и день 28 января стал Днем первого и третьего обретения мощей этого великого заступника Крайнего Севера – преподобного Варлаама Керетского чудотворца.
_______________________________________________________
[1] Указ св. Синода № 509 от 28 марта 1722 года. Цит. по Голубинский. История канонизации. С. 451.
[2] Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской империи. СПб., 1722. Т. -2. С. 157. Обоснование такому странному решению, Св. Синод нашел «в правиле поместного иже в Карфагене Собора 84-м». Однако это правило говорит всего лишь о необходимости «просить славнейших царей, да истребляются всяким образом остатки идолопоклонства». Правила Православной Церкви с толкованиями епископа Никодима (Милаша). Троице-Сергиева Лавра, 1996. Т. 2. С. 236.
[3] «Иеродьякон–провинциал Александр – главный начальник над монастырями Холмогорской епархии». Никодим (Кононов), иеромонах. Древнейшие Архангельские святые и исторические сведения о церковном их почитании. СПб., 1901. С. 32.
[4] ГААО. Ф.29, оп. 2т.2, д. 1004 (8. 01. 1814 – 7. 11. 1816 гг.) «Дело о находящихся в Кемском уезде Святых мощах». Л. 11 об.
[5] Десятский Кушерецкой волости церкви Вознесения Господня священник Епимах Кононов (1672–1738) является прапрапрадедом сщмч. епископа Белгородского. Никодима (Кононова). Кушерецкая волость, селение Кушрека находится весьма далеко от Керети, на берегу Онежской губы. Десятский – выборная административная должность в селе, низший полицейский чин.
[6] ГААО. Ф.29, оп. 2т.2, д. 1004 (8. 01. 1814 – 7. 11. 1816 гг.) «Дело о находящихся в Кемском уезде Святых мощах». Л. 11 об. – 12.
[7] Надпись на житийном клейме иконы прп Варлаама. Государственный архив Архангельской области, ф. 29, оп.2т2, д.1004, л. 10а.
[8] Академик Голубинский Е. Е. иронизируя по поводу этой, так называемой, «несогласованности» пишет: «Противоречия показания священника и иеромонаха уж через чур сильно». См. Голубинский. История канонизации. С. 452. Прим. 2.
[9] Голубинский. История канонизации. С. 453.
[10] Никодим (Кононов), иеромонах. Древнейшие Архангельские святые и исторические сведения об их церковном почитании. СПб., 1901. С. 34.
[11] Видимо, именно этот крест сохранился до сего времени в Керети, перенесенный ближе к берегу реки и поныне там сберегаемый.
[12] РГИА. Ф. 796. Оп. 139. Д. 1074. Л. 6.
[13] Православие на Архангельской земле: XVII – XX вв. Архивные документы и исторические материалы: Хрестоматия. Архангельск, 2005. С. 123.
[14] Подробности этой истории см. Кожевникова Ю. Н.К вопросу о втором обретении мощей св. Варлаама Керетского в 1857 г. // Четвертые Феодоритовские чтения. Сборник материалов. Мурманск, 2012.
[15] «Жителей к 1894 году состояло почти 700 человек. Практически все они заражены расколом, из коих многие считают грехом даже заходить в православную церковь. Всего же христианский долг в селе исполняют 8 человек». Мелетиев. Керетский приход. С. 181.
Просмотров (1994)
